Подвиги казаков-пластунов
У казаков-пластунов мог существовать культ росомах. Сами пластуны образно объясняли название своего боевого искусства как: "волчья пасть, лисий хвост". Эта характеристика идеально подходит именно к росомахи, которая отличается как своей смертоносной хваткой, так и умением искусно заметать следы. А то, что именно пластуны сохранили архаичные военные знания и традиции, не подлежит сомнению. Они дольше сохранили в себе традиционную запорожскую прическу волосы (селедка), которая была отличием арийских воинов еще 20 тысяч лет назад. Еще в середине XIX в. кавказские горцы, которым удавалось захватить в плен черноморского пластуна, вынуждены были отрезать волосы, иначе его никто не хотел покупать (пластуны отказывались работать и всегда ухитрялись бежать из плена). Такая традиция сохранялась еще от Запорожской Сечи. Так, в документах упоминается запорожец Левко Товарищ Пластунивского куреня, который 1694 бежал из Очаковской неволи, куда попал во время морского похода атамана Якова Чалого. Позже он геройски погиб во время столкновения с московским ратными людьми, когда они коварно напали на запорожцев крепости Тавани 15 августа 1699. А среди кубанских казаков обычай ношения казачьей чубрины просуществовал, несмотря на царские запреты даже до времен Первой мировой войны. Во время освободительной борьбы эта древняя арийская военная прическа была распространена среди воинов Украинской Народной Республики в Свободном казачестве и в воинских частях Гайдамак и Запорожцев.
Без преувеличения пластунов можно назвать казацким спецназом. Недаром же даже сами казаки считали их каким-то засекреченным орденом, к которому могли пригласить только избранных.
Пластуны составляли серьезную опасность для д. любого врага, ибо, в отличие от принятой на протяжении веков в московской армии практике заваливание врага трупами своих солдат («бабы новых нарожают!") Всегда старались воевать грамотно, с умом, постоянно ища новые военные хитрости. Скажем, уже в XX в. с появлением новых видов оружия и способов ведения войны пластуны были инициаторами многих нововведений. При атаке с перебежками пластуны применяли такой прием: на ходу розщибалы нижние лямки казацкого рюкзака - "Сидор" и при залегании резким движением перебрасывали его через голову перед собой на землю, получая таким образом и защиту от пуль врага и удобное опоры для своего ружья.
Пластуны практиковали и такую хитрость: в сумерках они подползали к вражеским траншеям, поднимались, давали залп и с криком "Ура!" снова падали. Когда враг отвечал на зал, они снова с криком "ура" мгновенно бросались в траншеи и рубили врагов кинжалами ".
Между прочим, именно украинские казаки еще в XVI в. подарили Европе умения копать окопы ("окопы") и воевать в них. Кроме того, казаки использовали при обороне окопов прототип поздних заграждений из колючей проволоки: они облагали их "драчами", то есть ветвями колючих кустов, и, прячась за ними, спокойно отстреливались от врага. Еще раньше запорожские пластуны изобрели внутренний козырек на шапке, который при необходимости изворачивался наружу и защищал глаза разведчика от дождя, снега и яркого солнца. Чтобы переправиться вброд через стремительные горные реки с сильным течением, пластуны переходили реки группами, держась за руки. Так они умудрялись переходить горные реки даже ночью. Считается, что казацкий танец "повзунець" (вприсядку) является произведением именно пластунов. Ведь у казаков существовала еще другое название пластунов - ползуны.
Ползуны - то же, что и пластуны, - говорит исследователь казачества Андрей Чайковский в разведке про Запорожскую Сечь. Интересные воспоминания о ползунов-пластунов сохранились в украинском фольклоре: "Ползун ползет, семьсот игл везет" или "Ползун ползет - на базар иглы везет". Но, действительно, еж не ползает, а бегает. Как известно, в древности загадки были выше сакральный смысл, играли важную роль в ритуалах, отгадывание загадок было прерогативой, посвященных. Видимо, ползун-еж имеет какую-то связь с "полизуном". По украинской легенде, "полизун" - сказочное существо, великан, одна рука которого величиной с обычного человека, он не ходит, а ползает на коленях. Кроме того, в днепровских плавнях водилось множество змей. Недаром даже порог Днепра "Свободный" имел другое название - "Гадючий". Многие гадюк водилось и в степи. Так пластуны были вынуждены ползать между всякого змей, у них были свои ритуалы и обереги на случай встречи с гадюкой. Ведь, ползком, пластун должен ее отогнать или обезвредить, к тому же сделать это бесшумно, чтобы не привлечь внимание противника. еж у пластунов вероятно играл роль в лечебных и защитных обрядах против змей. Жир и мясо ежа издавна использовались как лекарственные средства. Ученые исследовали, что организм ежа имеет чрезвычайную устойчивость к яду гадюки, даже цианида. Вероятно, это и стало причиной возникновения сакральной загадки. Кроме того, еж в Украине всегда был символом победы над змеями. По народным представлениям змеи обладают магнетической силой, от их гипнотического взгляда, например, лягушки или птицы сами бросаются в разверстую пасть рептилии. еж же в украинских верованиях выступает как победитель змеиных чар: при встрече со змеей еж хватает ее за хвост и сворачивается в клубок. Змея, пытаясь укусить ежа, натыкается на иглы и погибает.
Пластуны имели много секретов, из-за чего даже среди казаков имели репутацию характерников. Например, они умели с осени определять продолжительность и суровость зимы, исследуя хребты и внутренности диких кабанов. Но и здесь нет никакой мистики, а только знание законов природы и здравый смысл. Ведь казаки знали, что животные интуитивно чувствуют приход суровой зимы и стремятся нагулять побольше жира. О таком гадания знали еще в XIX в. в селах Черниговщины.
Перед боем пластуны всегда одевали чистую рубашку. Для многих это было странным и непонятным ритуалом. В частности, знаменитого казацкого атамана Семена Палия за то, что он всегда перед боем надевал чистую рубашку, народ считал великим колдуном. На самом деле, как доказал известный исследователь казацкой медицины Анатолий Пастернак, это был чисто практическое мероприятие - чтобы было чем перевязать рану, ведь в те времена бинтов не было, а раны перевязывали рубашкой. О пластунов также говорили, что они ловят пули голыми руками. У казаков существовало поверье, что вражескую пулю, которая пролетела у тебя или упала к ногам, следовало положить в карман на счастье. Такой обычай наблюдался среди пластунов еще во время Первой мировой войны. Предоставим слово очевидцу тех событий, офицеру Кубанского казачьего войска: "Бой начался артиллерийской подготовкой. Сам Гулыга (знаменитый пластунский генерал командир 2-й пластунской бригады) в первых рядах. Турецкая пуля, ударившись о камень, у ног генерала расплющилась.
- Это к счастью, - весело говорит Гулыга, поднимает ее и кладет в карман ".
Для незаметной передачи информации пластуны имели оригинальную систему условных сигналов. "Совершенстве подражая и голос птицы, и плач шакалов и крик совы, пластуны при необходимости перекликаются друг с другом и тем предупреждают об опасности. Подбрасыванием своей шапки высоко в воздух он обманывает врага воспринимает этот шум в тишине за полет ночной птицы, несколькими искрами от удара кинжалом о кремень он дает знать о себе товарищ - и горе тогда врагу, захваченном врасплох ". Именно с помощью этой системы сигналов захватили запорожские пластуны Хаджибей во время Очаковской кампании. "Суворов, говорит, послал донцов, чтобы те непременно сожгли Охчибей. Но в Турка было много заготовлено: сена, хлеба, всякой всячины. Вот Донце и ушли; тут-то, - побоялись Турка; не сделали ничего. Как его, говаривали, зажжет ? Турка там сила. Днем на явную смерть не пойдешь, а ночью лава притом округа, - так страшно, - поймают, - там и капут; понюхали, понюхали, и с чем пошли с тем и вернулись. Суворов рассердился, - послал второй, - они и второй тоже, он снова в третий раз - они и третий вернулись, ничего не причинив. Тогда Суворов, усмотрев, что не Донца выкинут это дело, нарядил Черноморцев. Вот Черноморце, выбрав такую ночь, ни зги - темнена, хотя глаз выколи - подошли ближе, и послали, сколько там человек, разведать, где, что и как обстоит, а сами давай збирать ощупь сухой бурьян, чтобы то конечно было, где кто находится, давали кресивом примечание. Где который Кресна, то и видно. То есть для того, чтобы не слишком розбродились, и чтобы голоса друг другу не подавали. Вот как прознали от тех, что посылали розвидувать, в каком месте можно лаву пройти, - кого оставили сторожить лошадей, а кто в охапку сухого бурную - и в Очжибей, - как же туда пробрались, попидтикалы, под которую только можно было крышу сухой ботвы, и как зажгли со всех концов, то на вдаку, или в самом пекле, так клокочет, как там заклокотало. Все до дна выгорело, - а Черноморце живисиньки все до одного разбежались. Оттоди Суворов и говорит: "Ай да ребята, водь маладца, не Донцом чета. Спасибо, удружили ". В российских войнах пластуны видиравалы выдающуюся роль как разведчики, или снайперы, что очень удобно, из-за какого-то укрытия" просвечивали "неосторожных врагов. Казацкая смекалка и высокое боевое искусство всегда помогали им выходить победителями из безнадежных ситуаций. Вот типичный случай со времен участия черноморских казаков в войне с персами. Однажды казаки отбили во время морского похода несколько кержим, частично пустых, частично с товарами. Сильным дуновением ветра одну кержиму под командованием лейтенанта Опанчина отбило от других и понесло к вражескому берегу. На судне десять черноморцев, из них двое больных, и армянские купцы с товарами. С берега их заметили: около полутора сотни персов выехали на верную добычу. Лейтенант Опанчина пересел с двумя матросами в лодку, посадил еще четырех купцов и отплыл с ними в нашей бота, который был неподалеку, а казаков покинул спасаться как знают. Черноморце не испугались, несмотря на то, что все армяне, которые были на кержими, залезли под палубу. Первым делом они выбрали старшего Игната Сову. Когда персы выбросили на своих лодках красный флаг, Сова приказал розпоясаты одного армянина и поднять его пояс щ тоже красного цвета. Перси ответили градом пуль. Казаки со своей стороны ударили из ружей: "с условием: без промаха", причем положили всех персидских старшин, затем стали выбивать "пидстарший панков". Перси сразу притихли, большинство из страха попрятались за борта. Так "ухватив шилом патоки" вернули они к берегу. - "Еще казацкая слава не погибла, - писал Головатый, восемь человек могли дать почувствовать персам, что у черноморцев за сила!". Советский учебник по снайперов для учащихся суворовских училищ, вышедшем в свет в 1948 году в разделе, посвященном маскировке, описывает умение запорожских пластунов маскироваться в небольших копны пшеницы или ржи, надев их на себя, незаметно подкрадываться к врагу. Особое восхищение вызывает описание умения казаков маскироваться на голой земле: "Надо запорожцам выведать, что делается у турков, а те на голом песчаном берегу, - никак не подберешься. Но запорожец и здесь найдется. Разденется догола, вимаститься сырой глиной, а затем обкатается с ног до головы в песке, только глаза блистать, и ползет на берег. Все ближнему, а его ни турок не заметит ". Пластуны стали изобретателями маскировочной одежды. Так, получая новую форму, пластуны сразу же вываливали его в грязи - чем грязнее тем лучше -" от земли незаметнее ". Позже такую хитрость использовали и воины УПА, например, надевая холщовые униформе они катались в них по полянах, заросших черникой, от чего униформе превращались в маскировочные халаты. О боевом искусстве пластунов писал в книге "Казаки - история народа-воина" (Нью-Йорк, 1945) американский репортер Морис Гиндус, который во время Второй мировой войны был в Советском Союзе и видел на Кубани старых пластунов. 1944 года, просматривая советские газеты, он наткнулся на заметку о том, что на Кубани русские готовят школьников к партизанской войне с немцами и учат их, кроме всего прочего, ползать "по-пластунски". Когда М. Гиндус спрашивал знакомых россиян, что же означает слово "по-пластунски", никто не мог ему объяснить. Посетив Кубань, он узнал не только о значении этого слова, но и многие подробности из жизни кубанских пластунов. Именно кубанские казаки изобрели и усовершенствовали ползание и дали ему это название: "Она происходит от слова" пласт "- слой земли. Ползать "по-пластунски" - значит ползать как слой земли, а "пластун" - это казак-пехотинец, который изучил это умение. Когда он в этом специалист, то может часами ползать или лежать в грязи, в болоте, в камышах, в кустарнике или в высокой траве, иногда по шею в воде или в талом снегу, не выдавая своего присутствия, и не вызывая подозрения у врага, который тудой слоняется или гонится галопом. Такой воин является знаменитым поисковиком и первичным занятием "пластуна» была разведка.
Со временем казак развил свои способности. Быстро и невидимо, как змея, он добирался до враждебного часового или артиллериста и наносил ему роковой удар. Выглядело это так, будто бы это сделал невидимый дух. Такой неслышный и невидимый был «пластун", что тот, на кого он напал, вряд ли знал, что произошло.
Граната была любимым оружием "пластуна". Он умел ее бросать. Но это не его единственное оружие. Имея на себе казацкую "черкеску" (свободный черный плащ), известный кавказский шляпу или казацкую баранью шапку и сапоги из свиной кожи, он носил, кроме привязанного к поясу чайника и сухарей, ружье с завинченными коротким штыком и козий рог с порохом. Как спрятанный стрелок, ползун, наблюдатель и пидслухач, "пластун" мог проколоть, застрелить или гранатой убить врага или поймать его "арканом" (лясо из конского волоса). Лежа как "пласт", он употреблял этого ковбойского способа против всадника, его атаковал, и против настороженного или ненастороженого часового. Он мог задушить свою жертву или взять ее в плен и добыть у него язык, то есть информацию.
"Пластун", прежде всего, был человеком необыкновенной силы, стойкости и терпения. Он знал одиночество и нужду. Он не боялся приключений и опасностей. Он всегда знал, какие непредвиденные столкновения его ждут и как ему тогда бороться. Он всегда был готов воспользоваться всем вокруг себя: климатом, поприщем, движением или звуками природы - чтобы затакуваты врага, за ним следить, сделать на него засаду и схватить его быстро и бесшумно, где это можно было сделать. Он терроризировал врага и говорил пугаться болот, озер, рек, высокой травы и каждой топографической или ботанической ситуации, в которой мог действовать этот казацкий пехотинец ".
Именно пластуны научили царскую армию пить чай (до того был просто кипяток) и ползать "по-пластунски". Ведь они никогда не пили сырой воды, предотвращая кишечным инфекциям, а пили травяные чаи из аира (аира), тысячелистника, зверобоя и полыни. Чтобы разогреть воду, пластуны ухитрялись разжигать небольшие очаги даже в дуплах деревьев.
Когда же им по разным причинам таки приходилось употреблять сырую воду, перед тем они глотали горсть угля, взятого из костра (небольшой его запас носил с собой каждый пластун). Кроме того, пластуны имели при себе кошелек, в котором хранили порошок из сухих трав: полыни, душицы, девятисила (заблуждение), каляндры (кинзы), эстрагона (тархуна). Этот порошок добавляли к еде или просто глотали, что давало прекрасную защиту против инфекционных болезней. Так, во время Крымской кампании, по свидетельствам современников, пластуны оказались крепче и здоровее не только от московских солдат, но и от турок, сарацин, французов и даже англичан, которые имели опыт войны в жарких колониях (в частности в Индии) Вот как описывали московские офицеры пластунов, увидев их впервые в Севастополе во время Крымской войны: "Войск в Севастополе было мало. Незадолго до первой бомбардировки прибыли черноморские пластуны-казаки, в своих изношенных до предела напивазийських костюмах, т.е. в чекмень, папахах, шароварах разных цветов и узоров. Этот костюм дополнялся лаптями и лаптями из сырой, выработаны воловьей кожи. Мы на пластунов имели мало надежды, судя по их малорослости и немолодых уже лет: некоторые пластуны имели от 40 до 50 лет. С построением они решительно не были знакомы, но вооружение было хорошо . Словом, и в одиночку, и вместе пластуны были невзрачными. Мы над ними посмеивались: "Вот еще в России которое пряничный войско", - говорили наши доморощенные зубоскалы ... Но пластунам принадлежали первые подвиги с самого дня вступления их в Севастополь, насмешка наша обернулась против нас самих ".
В Севастопольской кампании пластуны проводили настоящие подвиги. Они так научились целить в вражеских стрелков и артиллеристов даже через маленькие амбразуры, что в Севастополе распространилось пословица: "Пуля слушается пластуна, как верный пес своего хозяина".
Вот типичный пример их разведывательной деятельности тех дней: "1855 p., Когда отдел союзных войск занял укрепленную Фанагорию, пластуны, которые находились в передних рядах, все тревожили залогу этой малой крепости мнимыми нападениями. Около 20 пластунов подкрадывались ночью к самой Фанагории, ползком два -три километра на брюхе и локтях через колючий сорняк, сквозь вражеские передние сторожа и залегали перед самими укреплениями, иногда даже под амбразурами в корягах и сорняках на целый день, который пролежувалы без всякого движения. На следующую ночь, когда все утихнет в крепости и страже изменятся, на условный свист вылетали из укрытия и со страшным криком и гамом бросились в амбразуры. Испуганные часовые стреляли на тривогу и кричали: "Нападение! Штурм! Враг в крепости! "Поднимали весь лагерь и через несколько минут стало все войско готово к бою. Сейчас стреляной из всех пушек и ружей. Треск от пукаючих гранатов, бомб, ракет и обличитель глушил все. Пули врывались в землю и сорняки, ища врага, которого уже там не было. Пластуны же, побив близких сторож вбегали в ближайший барак то прямо с постели хватали перепуганного офицера, или даже заклеймувалы одну-две пушки, то и посильнее спешили к своего лагеря. Стрельба врагов понемногу затихало.
Однажды удалось пластунам захватить в плен двух французских офицеров. Атаман похвалил пластунов за их отвагу и сказал шуткой, что все приводят ему синие мундиры, а ему хотелось бы иметь и красные (англичан). Пять человек пластунов пошло по добычей и не было их с 5 дней. Километр-два проползли они на брюхе, между колючим сорняком, с большой осторожностью прошли цепь сторож. Днем лежали в сорняках, ночью ползли дальше. На второй день доползли таким способом только в самый враждебный лагерь, где спрятались в густом и высоком бурьяне, ожидая терпеливо добычи. Ожидали они в бурьяне еще два дня, остаючы без воды и почти без еды, если не числить немного сухого хлеба, который имели в карманах. За время проходило у них много офицеров и солдат, но они их всех не трогали, потому что им надо было красных мундиров, хотя между переходя были вероятно и англичане, но в других одеждах. Наконец, под вечер второго дня, проходили несмотря на то самое место, где лежали казаки, два англичанина в красных мундирах. Как дикие кошки, кинулись на них пластуны, сбили с ног и прежде чем они успели еще хвататься за оружие, а даже закричать, казаки заткалы им рты пучками сухой травы, связали им руки и ноги так выбили, что бедные англичане едва дышали. Можно себе представить, как осторожно должны казаки возвращать с тяжелой добычей, ползком может больше трех киломеры, между вражеский лагерь и сторожу. Наименьший шелест мог их предать и выдать на тяжелую неволю, или на смерть.
Не застав атамана дома, пластуны пошли к военной управы и растаяли перед ним, как были: красные от царапин и комаров и покрыты грязью и лохмотьями. Они простодушно рассказали все своим запорожским говором: "Ваше превосходительство, говорили тогда, как мы захватили синих, чтобы мы еще достали красных ... То-то отее и красные ..."
Надо сказать, что их атаман, войсковой старшина Федор Даниленко, показывал пластунам чудеса храбрости: несмотря на почтенный возраст постоянно ходил с ними в цепь или в секреты в опасные места. Он был характерником, ибо, как пишут современники, Бог миловал его, за все время он не был ни ранен, ни контужен.
Однажды солдаты попросили Даниленко рассказать о том, как он дал справиться с несколькими французами. "А то что же?" - Рассказывал храбрый казак. Ночь. Я себе иду - ничего не вижу. И шашки выхватить не успел, схватили меня чертовы французы и тянут. Я упираюсь. Хочу кричать - один за горло держит. Я того, что по горло держит, схватил ружье, а другой держу за грудки, ружье из рук выбил и тяну обоих к шашки. Тут я подумал - при мне кинжал ... Один упал. А второй давай бежать ".
О тактике пластунов дает представление еще такой случай времен Крымской войны. Однажды нужно было сжечь большой склад сена, который находился за Черной речкой в глубоком тылу врага и круглосуточно охранялся густой цепью враждебных охранников. Сжечь сено согласились 30 пластунов под командой урядника Демьяненко. Дождавшись ночи, когда ветер начал дуть в их сторону (чтобы относил от врага не только запах, но и звуки движения пластунов), пластуны незаметно перебрались на вражеский берег и устроили засаду (засаду). Трех самых опытных и ловких пластунов послали ползком к сену, чтобы подожгли его изнутри. Через полчаса дело было сделано. Отважная троица бросилась наутек, французы погнались за ними. Однако товарищи, которые лежали в железе, пропустив своих, дружно дали залп по разгоревшимся преследователям. Часть французов попадала убитыми, а остальные остановилась и откатилась назад. Пока пришла французам подмога, пластуны успели вернуться на бастион, а французы еще долго стреляли по оставленным на кустах казацких шапках.
Пластуны делали не только чучела воинов, но и целые пушечные батареи, нагорнувшы земли, вкапывали туда поленья, которые облагали соломой, от чего они блестели как медь. На реках они по древнему запорожскому обычаю пускали бревна, увешанные всяким хламом, которые враги воспринимали как лодки.
А отношение пластунов друг к другу, их взаимовыручка поражали не только врагов, но и московское командование. Так, однажды после ожесточенного боя московский главнокомандующий, князь Меншиков, заметил на поле боя одного отстающего от войск казака, который время от времени стрелял по врагу и перебегал с места на место, когда основные силы давно уже отступили. За ним послали пластунов. Когда его привели в палатку к князю, то на вопрос, почему он остался позади других, он рассказал следующее: "Был я в лаве, подошли к реке, бегом, а за ней вторая. Враги рядом, мы - в сабли. Здесь дали клич - уходи назад. Смотрю - наших трое раненых. Я - один. Конечно дело трех не подберешь. Вот я и скомандовал им: ползите, братцы, к своим, я буду прикрывать. Как замечу, что они остановятся, я остановлюсь; сделаю пять-семь выстрелов по врагу и снова в поход ".
Не забывали на войне пластуны и о знаменитом казацкий юмор. Как-то один пластун, будучи в разведке, подкрался к английских позиций и спрятался за большим камнем, перед которым была большая яма. Заглянул внутрь - вплоть там четыре англичане варят говядины. Нужно войти в союз, - подумал пластун, да как крикнет во все горло "Ура, ребята!". Англичан, как ветром сдуло: не то и мясо, но и оружие бросили. Тогда пластун спокойненько спустился в яму, взял три новые ружья, бутылку рома, а заодно уж и котелок с говядиной - не пропадать же добру.
После войны пластуны вспоминали: французы - народ удалой, а англичане степенные и учтивые. Бывает наш брат нагрянет неожиданно на англичанина, вырвет ружье и скажет "давай Муся, - он и уходит смирно, а француз станет еще брыкаться, фыркать.
Попадались такие сердитые, что и кусались. Ну, с этим не церемонились, стащил вниз панталоны - руки его, а галстук на ус - вот он и марширует.
Именно от пластунов вошло в терминологию всех армий мира понятие "снайпер". Англичане и французы не поняли, как пластуны так метко поцилялы в малые амбразуры, уничтожая их воинов. После окончания Крымской кампании английские и французские офицеры ходили смотреть на пластунов, как на чудо. Конечно, пластуны показывали им свое искусство. Устраивали даже соревнования с пленным французским зуавы, о которых ходила слава, что нет лучших стрелков чем они. Когда стреляли по неподвижным целям, мастерство оказалась одинаковой. Когда начали стрелять по мишени, которую подбрасывали в воздух, преимущество сразу оказалась за казаками.
Меткость пластунов производилась побережництвом, т.е. охотой на побережник (птиц из семейства куликов). Попасть в кулика чрезвычайно трудно - он очень быстро летает и чуть ли не ежеминутно меняет траекторию: как только взлетит, сразу бросается в сторону, затем делает несколько зигзагов и тогда уже, как молния, бросается вперед и не успеешь оглянуться, как вместо кулика замерцал только точка , поэтому стрелять в него надо молниеносно, навскидку. Тот, кто может поймать на лету этого небольшого птицы, считается среди пластунов хорошим стрелком-"побережник". Англичане ввели и у себя такое охота на куликов, и через некоторое время оно стало чрезвычайно модным развлечением среди широких кругов населения, даже среди знати. Поскольку один из видов куликов бекас - на английском языке "sniper", то того, кто мог его убить (то есть меткого стрелка) называли снайпером ("sniper"), а искусство охоты на куликов снайпингом. Интересно, что после разрушения Сечи много пластунов перешли на Западную Украину и как прирожденные охотники преимущественно устраивались на работу лесниками. Поскольку они часто называли себя Побережника, то впоследствии этот срок в Западной Украине стал означать - лесной сторож. А "нобережництво" стало также модной развлечением в Галичине.
Пластуны одним своим появлением на фронте могли изменить ситуацию. Вот как описывала 1914 газета "Кубанский курьер" воздействие на моральный дух московской армии известие о появлении пластунов: "Иногда у русских солдат, укрывшихся в сырых, пропитанных влажностью окопах, настроение было плохое, подавленное," Что будет впереди! " , "Турки наседают!", "есть нечего!", "Патронов нет!». И вдруг радостный крик раздается в воздухе: "Не бойтесь, братцы! Прибыли пулеметы и пластуны! ". Эта удивительная весть, перелетая из уст в уста, молнией передается по всей длинной оборонительной линии. Магия слова:" Пластуны идут! "Вдохновляла всех, так зажигала, что горстка воинов продолжала отчаянно биться с турецкой колонной пехотинцев. А бодрое пополнения отряда пластунов в черкесках защитного цвета и белых башлыках, с винтовками, штыками двигались вперед. Да, это была поистине прекрасная картина! " Сами пластуны шутили: тактика у нас простая: в нас стреляют - мы идем вперед; подошли - враг отступает. Турки называли их не иначе как шайтанами в юпках, т.е. в черкесках.
Будущий глава Кубанского правительства Василий Иванис, который в молодости сам служил у пластунов, описывает случай, который произошел в 1916-м году во время боев 9-го пластунского батальона за реку Дермен-Дере: "Это был горячий бой, ряды пластунов таяли и все рады были быстро наступающей темноте. И за час-два на другой стороне оврага, заблистилы огне, а еще чуть позже последовал будто где-то далеко-далеко песня: "Ой, под горой, оврагом долиной казаки идут ...". Весь день был тяжелый, переходили на штыки, много потерь, а отдохнули пару часов и, под боком турок, - поют ... На утро на запрос Васи [Василия Иваниса], чем пели и свои позиции обнаружили, командир сотни пластунов со смехом ответил:
- Мы пением так напугали турок, что они сбежали, и теперь не можем догнать ".
Таковы были пластуны - врожденные воины-герои. На фронте они - пыльные, жирные, но в шапках. Едва отдохнули немного, повмивалися, пидживились бараниной - и уже поют, шутят, а многие и в пляс идет ... Бесшабашные тоже храбрые туркестанци [солдаты 2-го Туркестанского полка], при конце боя они ищут самогона и молча пьют пока имеют самогон, в котором они топят свою тоску, а засыпают вповалку, или еще перед сном в воздух постреляют ... Знай, мол наших! ... Русские (туркестанци) полностью с другими повадками и восприятием. Пластуны почти не ругаются, а настоящие русские в шеренгах и при выпивке без мата не могут дышать ... "
Не отставали от пластунов и казаки других кубанских частей. В анналы мировой военной истории вошел невероятный рейд 1-й сотни 1-го Уманского полка кубанских казаков, под командованием уроженца станицы Переяславской полковника Василия Гамалеи, который, прорвав турецкий фронт, за десять дней прошел из Персии из города Керманшах с боями через Аравийскую пустыню до Месопотамии до города Басры (более 1000 км), где объединился с английскими союзниками. Главнокомандующий английской армии генерал Лек, поражен этим подвигом, от имени английского короля Георга V наградил полковника Гамалия высшим орденом Британской империи "Милитари кросс" (Военный крест). После чего Гамалий со своими казаками, тем же путем вернулся, получив при возврате орден св. Юрия 4-й степени. А этот уникальный рейд вошел в мировую историю военного искусства. Хотя черноморские казаки через тысячу лет только повторили маршрут своих далеких предков - киммерийцев и скифов - сколотов.
Особенно проявил себя на Кавказском фронте будущий основатель Украинского вольного казачества, герой украинских освободительных соревнований кубанский казак Иван Цапко. 1916 году по особое геройство пол время Езерумськои операции Иван Цапко был награжден не только российским орденом св. Юрия с лавровой веточкой, а французским орденом Военного креста с пальмовой веточкой. А уже через несколько месяцев 23 ноября 1917 подполковник Иван Цапко при украинизации военных частей на Кавказском фронте создает и возглавляет украинский отдельный курень имени Кошевого Ивана Сирко.
Интересно вспомнить, что по другую сторону фронта на Кавказе воевал внук знаменитого Маркияна Шашкевича, будущий командир бригады Украинской Галицкой Армии Богуслав Шашкевич, который был четар австрийской армии. Он попал в Карпатах в русский плен, потом его сослали в Туркестан, тогда в Ашхабад, откуда он бежал в Персию, где 1915 возглавил один из отрядов персидских повстанцев, которые воевали с московско-английскими войсками. За храбрость, проявленную в боях, Богуслав ИИИашкевич был награжден турецким и немецким орденом. Кроме него, в Персии возглавлял крупный отряд шахских войск сотник сечевых стрельцов Осип Букшований, который с хорунжим Владимиром Свидерским бежал из российского лагеря военнопленных в Ташкенте в Персию. За участие в боях с московскими войсками корпуса генерала Баратова он был отмечен персидским командованием наградами. Позже Букшований и Свидерский попали в Турцию, где Месопотамской фронте возглавляли курдские отряды в боях против московско-английских войск. За особую храбрость они были отмечены боевыми наградами: турецким полумесяцем и немецким Железным Крестом. Так в период безгосударственности лучшие представители нашего народа должны были воевать и удивлять мир своими подвигами интересов чужих государств.
Не менее впечатляющие подвиги творили пластуны и на европейском фронте.
Из книги Тараса Каляндрук «Загадки казацких характерникив» 2007г.
У казаков-пластунов мог существовать культ росомах. Сами пластуны образно объясняли название своего боевого искусства как: "волчья пасть, лисий хвост". Эта характеристика идеально подходит именно к росомахи, которая отличается как своей смертоносной хваткой, так и умением искусно заметать следы. А то, что именно пластуны сохранили архаичные военные знания и традиции, не подлежит сомнению. Они дольше сохранили в себе традиционную запорожскую прическу волосы (селедка), которая была отличием арийских воинов еще 20 тысяч лет назад. Еще в середине XIX в. кавказские горцы, которым удавалось захватить в плен черноморского пластуна, вынуждены были отрезать волосы, иначе его никто не хотел покупать (пластуны отказывались работать и всегда ухитрялись бежать из плена). Такая традиция сохранялась еще от Запорожской Сечи. Так, в документах упоминается запорожец Левко Товарищ Пластунивского куреня, который 1694 бежал из Очаковской неволи, куда попал во время морского похода атамана Якова Чалого. Позже он геройски погиб во время столкновения с московским ратными людьми, когда они коварно напали на запорожцев крепости Тавани 15 августа 1699. А среди кубанских казаков обычай ношения казачьей чубрины просуществовал, несмотря на царские запреты даже до времен Первой мировой войны. Во время освободительной борьбы эта древняя арийская военная прическа была распространена среди воинов Украинской Народной Республики в Свободном казачестве и в воинских частях Гайдамак и Запорожцев.
Без преувеличения пластунов можно назвать казацким спецназом. Недаром же даже сами казаки считали их каким-то засекреченным орденом, к которому могли пригласить только избранных.
Пластуны составляли серьезную опасность для д. любого врага, ибо, в отличие от принятой на протяжении веков в московской армии практике заваливание врага трупами своих солдат («бабы новых нарожают!") Всегда старались воевать грамотно, с умом, постоянно ища новые военные хитрости. Скажем, уже в XX в. с появлением новых видов оружия и способов ведения войны пластуны были инициаторами многих нововведений. При атаке с перебежками пластуны применяли такой прием: на ходу розщибалы нижние лямки казацкого рюкзака - "Сидор" и при залегании резким движением перебрасывали его через голову перед собой на землю, получая таким образом и защиту от пуль врага и удобное опоры для своего ружья.
Пластуны практиковали и такую хитрость: в сумерках они подползали к вражеским траншеям, поднимались, давали залп и с криком "Ура!" снова падали. Когда враг отвечал на зал, они снова с криком "ура" мгновенно бросались в траншеи и рубили врагов кинжалами ".
Между прочим, именно украинские казаки еще в XVI в. подарили Европе умения копать окопы ("окопы") и воевать в них. Кроме того, казаки использовали при обороне окопов прототип поздних заграждений из колючей проволоки: они облагали их "драчами", то есть ветвями колючих кустов, и, прячась за ними, спокойно отстреливались от врага. Еще раньше запорожские пластуны изобрели внутренний козырек на шапке, который при необходимости изворачивался наружу и защищал глаза разведчика от дождя, снега и яркого солнца. Чтобы переправиться вброд через стремительные горные реки с сильным течением, пластуны переходили реки группами, держась за руки. Так они умудрялись переходить горные реки даже ночью. Считается, что казацкий танец "повзунець" (вприсядку) является произведением именно пластунов. Ведь у казаков существовала еще другое название пластунов - ползуны.
Ползуны - то же, что и пластуны, - говорит исследователь казачества Андрей Чайковский в разведке про Запорожскую Сечь. Интересные воспоминания о ползунов-пластунов сохранились в украинском фольклоре: "Ползун ползет, семьсот игл везет" или "Ползун ползет - на базар иглы везет". Но, действительно, еж не ползает, а бегает. Как известно, в древности загадки были выше сакральный смысл, играли важную роль в ритуалах, отгадывание загадок было прерогативой, посвященных. Видимо, ползун-еж имеет какую-то связь с "полизуном". По украинской легенде, "полизун" - сказочное существо, великан, одна рука которого величиной с обычного человека, он не ходит, а ползает на коленях. Кроме того, в днепровских плавнях водилось множество змей. Недаром даже порог Днепра "Свободный" имел другое название - "Гадючий". Многие гадюк водилось и в степи. Так пластуны были вынуждены ползать между всякого змей, у них были свои ритуалы и обереги на случай встречи с гадюкой. Ведь, ползком, пластун должен ее отогнать или обезвредить, к тому же сделать это бесшумно, чтобы не привлечь внимание противника. еж у пластунов вероятно играл роль в лечебных и защитных обрядах против змей. Жир и мясо ежа издавна использовались как лекарственные средства. Ученые исследовали, что организм ежа имеет чрезвычайную устойчивость к яду гадюки, даже цианида. Вероятно, это и стало причиной возникновения сакральной загадки. Кроме того, еж в Украине всегда был символом победы над змеями. По народным представлениям змеи обладают магнетической силой, от их гипнотического взгляда, например, лягушки или птицы сами бросаются в разверстую пасть рептилии. еж же в украинских верованиях выступает как победитель змеиных чар: при встрече со змеей еж хватает ее за хвост и сворачивается в клубок. Змея, пытаясь укусить ежа, натыкается на иглы и погибает.
Пластуны имели много секретов, из-за чего даже среди казаков имели репутацию характерников. Например, они умели с осени определять продолжительность и суровость зимы, исследуя хребты и внутренности диких кабанов. Но и здесь нет никакой мистики, а только знание законов природы и здравый смысл. Ведь казаки знали, что животные интуитивно чувствуют приход суровой зимы и стремятся нагулять побольше жира. О таком гадания знали еще в XIX в. в селах Черниговщины.
Перед боем пластуны всегда одевали чистую рубашку. Для многих это было странным и непонятным ритуалом. В частности, знаменитого казацкого атамана Семена Палия за то, что он всегда перед боем надевал чистую рубашку, народ считал великим колдуном. На самом деле, как доказал известный исследователь казацкой медицины Анатолий Пастернак, это был чисто практическое мероприятие - чтобы было чем перевязать рану, ведь в те времена бинтов не было, а раны перевязывали рубашкой. О пластунов также говорили, что они ловят пули голыми руками. У казаков существовало поверье, что вражескую пулю, которая пролетела у тебя или упала к ногам, следовало положить в карман на счастье. Такой обычай наблюдался среди пластунов еще во время Первой мировой войны. Предоставим слово очевидцу тех событий, офицеру Кубанского казачьего войска: "Бой начался артиллерийской подготовкой. Сам Гулыга (знаменитый пластунский генерал командир 2-й пластунской бригады) в первых рядах. Турецкая пуля, ударившись о камень, у ног генерала расплющилась.
- Это к счастью, - весело говорит Гулыга, поднимает ее и кладет в карман ".
Для незаметной передачи информации пластуны имели оригинальную систему условных сигналов. "Совершенстве подражая и голос птицы, и плач шакалов и крик совы, пластуны при необходимости перекликаются друг с другом и тем предупреждают об опасности. Подбрасыванием своей шапки высоко в воздух он обманывает врага воспринимает этот шум в тишине за полет ночной птицы, несколькими искрами от удара кинжалом о кремень он дает знать о себе товарищ - и горе тогда врагу, захваченном врасплох ". Именно с помощью этой системы сигналов захватили запорожские пластуны Хаджибей во время Очаковской кампании. "Суворов, говорит, послал донцов, чтобы те непременно сожгли Охчибей. Но в Турка было много заготовлено: сена, хлеба, всякой всячины. Вот Донце и ушли; тут-то, - побоялись Турка; не сделали ничего. Как его, говаривали, зажжет ? Турка там сила. Днем на явную смерть не пойдешь, а ночью лава притом округа, - так страшно, - поймают, - там и капут; понюхали, понюхали, и с чем пошли с тем и вернулись. Суворов рассердился, - послал второй, - они и второй тоже, он снова в третий раз - они и третий вернулись, ничего не причинив. Тогда Суворов, усмотрев, что не Донца выкинут это дело, нарядил Черноморцев. Вот Черноморце, выбрав такую ночь, ни зги - темнена, хотя глаз выколи - подошли ближе, и послали, сколько там человек, разведать, где, что и как обстоит, а сами давай збирать ощупь сухой бурьян, чтобы то конечно было, где кто находится, давали кресивом примечание. Где который Кресна, то и видно. То есть для того, чтобы не слишком розбродились, и чтобы голоса друг другу не подавали. Вот как прознали от тех, что посылали розвидувать, в каком месте можно лаву пройти, - кого оставили сторожить лошадей, а кто в охапку сухого бурную - и в Очжибей, - как же туда пробрались, попидтикалы, под которую только можно было крышу сухой ботвы, и как зажгли со всех концов, то на вдаку, или в самом пекле, так клокочет, как там заклокотало. Все до дна выгорело, - а Черноморце живисиньки все до одного разбежались. Оттоди Суворов и говорит: "Ай да ребята, водь маладца, не Донцом чета. Спасибо, удружили ". В российских войнах пластуны видиравалы выдающуюся роль как разведчики, или снайперы, что очень удобно, из-за какого-то укрытия" просвечивали "неосторожных врагов. Казацкая смекалка и высокое боевое искусство всегда помогали им выходить победителями из безнадежных ситуаций. Вот типичный случай со времен участия черноморских казаков в войне с персами. Однажды казаки отбили во время морского похода несколько кержим, частично пустых, частично с товарами. Сильным дуновением ветра одну кержиму под командованием лейтенанта Опанчина отбило от других и понесло к вражескому берегу. На судне десять черноморцев, из них двое больных, и армянские купцы с товарами. С берега их заметили: около полутора сотни персов выехали на верную добычу. Лейтенант Опанчина пересел с двумя матросами в лодку, посадил еще четырех купцов и отплыл с ними в нашей бота, который был неподалеку, а казаков покинул спасаться как знают. Черноморце не испугались, несмотря на то, что все армяне, которые были на кержими, залезли под палубу. Первым делом они выбрали старшего Игната Сову. Когда персы выбросили на своих лодках красный флаг, Сова приказал розпоясаты одного армянина и поднять его пояс щ тоже красного цвета. Перси ответили градом пуль. Казаки со своей стороны ударили из ружей: "с условием: без промаха", причем положили всех персидских старшин, затем стали выбивать "пидстарший панков". Перси сразу притихли, большинство из страха попрятались за борта. Так "ухватив шилом патоки" вернули они к берегу. - "Еще казацкая слава не погибла, - писал Головатый, восемь человек могли дать почувствовать персам, что у черноморцев за сила!". Советский учебник по снайперов для учащихся суворовских училищ, вышедшем в свет в 1948 году в разделе, посвященном маскировке, описывает умение запорожских пластунов маскироваться в небольших копны пшеницы или ржи, надев их на себя, незаметно подкрадываться к врагу. Особое восхищение вызывает описание умения казаков маскироваться на голой земле: "Надо запорожцам выведать, что делается у турков, а те на голом песчаном берегу, - никак не подберешься. Но запорожец и здесь найдется. Разденется догола, вимаститься сырой глиной, а затем обкатается с ног до головы в песке, только глаза блистать, и ползет на берег. Все ближнему, а его ни турок не заметит ". Пластуны стали изобретателями маскировочной одежды. Так, получая новую форму, пластуны сразу же вываливали его в грязи - чем грязнее тем лучше -" от земли незаметнее ". Позже такую хитрость использовали и воины УПА, например, надевая холщовые униформе они катались в них по полянах, заросших черникой, от чего униформе превращались в маскировочные халаты. О боевом искусстве пластунов писал в книге "Казаки - история народа-воина" (Нью-Йорк, 1945) американский репортер Морис Гиндус, который во время Второй мировой войны был в Советском Союзе и видел на Кубани старых пластунов. 1944 года, просматривая советские газеты, он наткнулся на заметку о том, что на Кубани русские готовят школьников к партизанской войне с немцами и учат их, кроме всего прочего, ползать "по-пластунски". Когда М. Гиндус спрашивал знакомых россиян, что же означает слово "по-пластунски", никто не мог ему объяснить. Посетив Кубань, он узнал не только о значении этого слова, но и многие подробности из жизни кубанских пластунов. Именно кубанские казаки изобрели и усовершенствовали ползание и дали ему это название: "Она происходит от слова" пласт "- слой земли. Ползать "по-пластунски" - значит ползать как слой земли, а "пластун" - это казак-пехотинец, который изучил это умение. Когда он в этом специалист, то может часами ползать или лежать в грязи, в болоте, в камышах, в кустарнике или в высокой траве, иногда по шею в воде или в талом снегу, не выдавая своего присутствия, и не вызывая подозрения у врага, который тудой слоняется или гонится галопом. Такой воин является знаменитым поисковиком и первичным занятием "пластуна» была разведка.
Со временем казак развил свои способности. Быстро и невидимо, как змея, он добирался до враждебного часового или артиллериста и наносил ему роковой удар. Выглядело это так, будто бы это сделал невидимый дух. Такой неслышный и невидимый был «пластун", что тот, на кого он напал, вряд ли знал, что произошло.
Граната была любимым оружием "пластуна". Он умел ее бросать. Но это не его единственное оружие. Имея на себе казацкую "черкеску" (свободный черный плащ), известный кавказский шляпу или казацкую баранью шапку и сапоги из свиной кожи, он носил, кроме привязанного к поясу чайника и сухарей, ружье с завинченными коротким штыком и козий рог с порохом. Как спрятанный стрелок, ползун, наблюдатель и пидслухач, "пластун" мог проколоть, застрелить или гранатой убить врага или поймать его "арканом" (лясо из конского волоса). Лежа как "пласт", он употреблял этого ковбойского способа против всадника, его атаковал, и против настороженного или ненастороженого часового. Он мог задушить свою жертву или взять ее в плен и добыть у него язык, то есть информацию.
"Пластун", прежде всего, был человеком необыкновенной силы, стойкости и терпения. Он знал одиночество и нужду. Он не боялся приключений и опасностей. Он всегда знал, какие непредвиденные столкновения его ждут и как ему тогда бороться. Он всегда был готов воспользоваться всем вокруг себя: климатом, поприщем, движением или звуками природы - чтобы затакуваты врага, за ним следить, сделать на него засаду и схватить его быстро и бесшумно, где это можно было сделать. Он терроризировал врага и говорил пугаться болот, озер, рек, высокой травы и каждой топографической или ботанической ситуации, в которой мог действовать этот казацкий пехотинец ".
Именно пластуны научили царскую армию пить чай (до того был просто кипяток) и ползать "по-пластунски". Ведь они никогда не пили сырой воды, предотвращая кишечным инфекциям, а пили травяные чаи из аира (аира), тысячелистника, зверобоя и полыни. Чтобы разогреть воду, пластуны ухитрялись разжигать небольшие очаги даже в дуплах деревьев.
Когда же им по разным причинам таки приходилось употреблять сырую воду, перед тем они глотали горсть угля, взятого из костра (небольшой его запас носил с собой каждый пластун). Кроме того, пластуны имели при себе кошелек, в котором хранили порошок из сухих трав: полыни, душицы, девятисила (заблуждение), каляндры (кинзы), эстрагона (тархуна). Этот порошок добавляли к еде или просто глотали, что давало прекрасную защиту против инфекционных болезней. Так, во время Крымской кампании, по свидетельствам современников, пластуны оказались крепче и здоровее не только от московских солдат, но и от турок, сарацин, французов и даже англичан, которые имели опыт войны в жарких колониях (в частности в Индии) Вот как описывали московские офицеры пластунов, увидев их впервые в Севастополе во время Крымской войны: "Войск в Севастополе было мало. Незадолго до первой бомбардировки прибыли черноморские пластуны-казаки, в своих изношенных до предела напивазийських костюмах, т.е. в чекмень, папахах, шароварах разных цветов и узоров. Этот костюм дополнялся лаптями и лаптями из сырой, выработаны воловьей кожи. Мы на пластунов имели мало надежды, судя по их малорослости и немолодых уже лет: некоторые пластуны имели от 40 до 50 лет. С построением они решительно не были знакомы, но вооружение было хорошо . Словом, и в одиночку, и вместе пластуны были невзрачными. Мы над ними посмеивались: "Вот еще в России которое пряничный войско", - говорили наши доморощенные зубоскалы ... Но пластунам принадлежали первые подвиги с самого дня вступления их в Севастополь, насмешка наша обернулась против нас самих ".
В Севастопольской кампании пластуны проводили настоящие подвиги. Они так научились целить в вражеских стрелков и артиллеристов даже через маленькие амбразуры, что в Севастополе распространилось пословица: "Пуля слушается пластуна, как верный пес своего хозяина".
Вот типичный пример их разведывательной деятельности тех дней: "1855 p., Когда отдел союзных войск занял укрепленную Фанагорию, пластуны, которые находились в передних рядах, все тревожили залогу этой малой крепости мнимыми нападениями. Около 20 пластунов подкрадывались ночью к самой Фанагории, ползком два -три километра на брюхе и локтях через колючий сорняк, сквозь вражеские передние сторожа и залегали перед самими укреплениями, иногда даже под амбразурами в корягах и сорняках на целый день, который пролежувалы без всякого движения. На следующую ночь, когда все утихнет в крепости и страже изменятся, на условный свист вылетали из укрытия и со страшным криком и гамом бросились в амбразуры. Испуганные часовые стреляли на тривогу и кричали: "Нападение! Штурм! Враг в крепости! "Поднимали весь лагерь и через несколько минут стало все войско готово к бою. Сейчас стреляной из всех пушек и ружей. Треск от пукаючих гранатов, бомб, ракет и обличитель глушил все. Пули врывались в землю и сорняки, ища врага, которого уже там не было. Пластуны же, побив близких сторож вбегали в ближайший барак то прямо с постели хватали перепуганного офицера, или даже заклеймувалы одну-две пушки, то и посильнее спешили к своего лагеря. Стрельба врагов понемногу затихало.
Однажды удалось пластунам захватить в плен двух французских офицеров. Атаман похвалил пластунов за их отвагу и сказал шуткой, что все приводят ему синие мундиры, а ему хотелось бы иметь и красные (англичан). Пять человек пластунов пошло по добычей и не было их с 5 дней. Километр-два проползли они на брюхе, между колючим сорняком, с большой осторожностью прошли цепь сторож. Днем лежали в сорняках, ночью ползли дальше. На второй день доползли таким способом только в самый враждебный лагерь, где спрятались в густом и высоком бурьяне, ожидая терпеливо добычи. Ожидали они в бурьяне еще два дня, остаючы без воды и почти без еды, если не числить немного сухого хлеба, который имели в карманах. За время проходило у них много офицеров и солдат, но они их всех не трогали, потому что им надо было красных мундиров, хотя между переходя были вероятно и англичане, но в других одеждах. Наконец, под вечер второго дня, проходили несмотря на то самое место, где лежали казаки, два англичанина в красных мундирах. Как дикие кошки, кинулись на них пластуны, сбили с ног и прежде чем они успели еще хвататься за оружие, а даже закричать, казаки заткалы им рты пучками сухой травы, связали им руки и ноги так выбили, что бедные англичане едва дышали. Можно себе представить, как осторожно должны казаки возвращать с тяжелой добычей, ползком может больше трех киломеры, между вражеский лагерь и сторожу. Наименьший шелест мог их предать и выдать на тяжелую неволю, или на смерть.
Не застав атамана дома, пластуны пошли к военной управы и растаяли перед ним, как были: красные от царапин и комаров и покрыты грязью и лохмотьями. Они простодушно рассказали все своим запорожским говором: "Ваше превосходительство, говорили тогда, как мы захватили синих, чтобы мы еще достали красных ... То-то отее и красные ..."
Надо сказать, что их атаман, войсковой старшина Федор Даниленко, показывал пластунам чудеса храбрости: несмотря на почтенный возраст постоянно ходил с ними в цепь или в секреты в опасные места. Он был характерником, ибо, как пишут современники, Бог миловал его, за все время он не был ни ранен, ни контужен.
Однажды солдаты попросили Даниленко рассказать о том, как он дал справиться с несколькими французами. "А то что же?" - Рассказывал храбрый казак. Ночь. Я себе иду - ничего не вижу. И шашки выхватить не успел, схватили меня чертовы французы и тянут. Я упираюсь. Хочу кричать - один за горло держит. Я того, что по горло держит, схватил ружье, а другой держу за грудки, ружье из рук выбил и тяну обоих к шашки. Тут я подумал - при мне кинжал ... Один упал. А второй давай бежать ".
О тактике пластунов дает представление еще такой случай времен Крымской войны. Однажды нужно было сжечь большой склад сена, который находился за Черной речкой в глубоком тылу врага и круглосуточно охранялся густой цепью враждебных охранников. Сжечь сено согласились 30 пластунов под командой урядника Демьяненко. Дождавшись ночи, когда ветер начал дуть в их сторону (чтобы относил от врага не только запах, но и звуки движения пластунов), пластуны незаметно перебрались на вражеский берег и устроили засаду (засаду). Трех самых опытных и ловких пластунов послали ползком к сену, чтобы подожгли его изнутри. Через полчаса дело было сделано. Отважная троица бросилась наутек, французы погнались за ними. Однако товарищи, которые лежали в железе, пропустив своих, дружно дали залп по разгоревшимся преследователям. Часть французов попадала убитыми, а остальные остановилась и откатилась назад. Пока пришла французам подмога, пластуны успели вернуться на бастион, а французы еще долго стреляли по оставленным на кустах казацких шапках.
Пластуны делали не только чучела воинов, но и целые пушечные батареи, нагорнувшы земли, вкапывали туда поленья, которые облагали соломой, от чего они блестели как медь. На реках они по древнему запорожскому обычаю пускали бревна, увешанные всяким хламом, которые враги воспринимали как лодки.
А отношение пластунов друг к другу, их взаимовыручка поражали не только врагов, но и московское командование. Так, однажды после ожесточенного боя московский главнокомандующий, князь Меншиков, заметил на поле боя одного отстающего от войск казака, который время от времени стрелял по врагу и перебегал с места на место, когда основные силы давно уже отступили. За ним послали пластунов. Когда его привели в палатку к князю, то на вопрос, почему он остался позади других, он рассказал следующее: "Был я в лаве, подошли к реке, бегом, а за ней вторая. Враги рядом, мы - в сабли. Здесь дали клич - уходи назад. Смотрю - наших трое раненых. Я - один. Конечно дело трех не подберешь. Вот я и скомандовал им: ползите, братцы, к своим, я буду прикрывать. Как замечу, что они остановятся, я остановлюсь; сделаю пять-семь выстрелов по врагу и снова в поход ".
Не забывали на войне пластуны и о знаменитом казацкий юмор. Как-то один пластун, будучи в разведке, подкрался к английских позиций и спрятался за большим камнем, перед которым была большая яма. Заглянул внутрь - вплоть там четыре англичане варят говядины. Нужно войти в союз, - подумал пластун, да как крикнет во все горло "Ура, ребята!". Англичан, как ветром сдуло: не то и мясо, но и оружие бросили. Тогда пластун спокойненько спустился в яму, взял три новые ружья, бутылку рома, а заодно уж и котелок с говядиной - не пропадать же добру.
После войны пластуны вспоминали: французы - народ удалой, а англичане степенные и учтивые. Бывает наш брат нагрянет неожиданно на англичанина, вырвет ружье и скажет "давай Муся, - он и уходит смирно, а француз станет еще брыкаться, фыркать.
Попадались такие сердитые, что и кусались. Ну, с этим не церемонились, стащил вниз панталоны - руки его, а галстук на ус - вот он и марширует.
Именно от пластунов вошло в терминологию всех армий мира понятие "снайпер". Англичане и французы не поняли, как пластуны так метко поцилялы в малые амбразуры, уничтожая их воинов. После окончания Крымской кампании английские и французские офицеры ходили смотреть на пластунов, как на чудо. Конечно, пластуны показывали им свое искусство. Устраивали даже соревнования с пленным французским зуавы, о которых ходила слава, что нет лучших стрелков чем они. Когда стреляли по неподвижным целям, мастерство оказалась одинаковой. Когда начали стрелять по мишени, которую подбрасывали в воздух, преимущество сразу оказалась за казаками.
Меткость пластунов производилась побережництвом, т.е. охотой на побережник (птиц из семейства куликов). Попасть в кулика чрезвычайно трудно - он очень быстро летает и чуть ли не ежеминутно меняет траекторию: как только взлетит, сразу бросается в сторону, затем делает несколько зигзагов и тогда уже, как молния, бросается вперед и не успеешь оглянуться, как вместо кулика замерцал только точка , поэтому стрелять в него надо молниеносно, навскидку. Тот, кто может поймать на лету этого небольшого птицы, считается среди пластунов хорошим стрелком-"побережник". Англичане ввели и у себя такое охота на куликов, и через некоторое время оно стало чрезвычайно модным развлечением среди широких кругов населения, даже среди знати. Поскольку один из видов куликов бекас - на английском языке "sniper", то того, кто мог его убить (то есть меткого стрелка) называли снайпером ("sniper"), а искусство охоты на куликов снайпингом. Интересно, что после разрушения Сечи много пластунов перешли на Западную Украину и как прирожденные охотники преимущественно устраивались на работу лесниками. Поскольку они часто называли себя Побережника, то впоследствии этот срок в Западной Украине стал означать - лесной сторож. А "нобережництво" стало также модной развлечением в Галичине.
Пластуны одним своим появлением на фронте могли изменить ситуацию. Вот как описывала 1914 газета "Кубанский курьер" воздействие на моральный дух московской армии известие о появлении пластунов: "Иногда у русских солдат, укрывшихся в сырых, пропитанных влажностью окопах, настроение было плохое, подавленное," Что будет впереди! " , "Турки наседают!", "есть нечего!", "Патронов нет!». И вдруг радостный крик раздается в воздухе: "Не бойтесь, братцы! Прибыли пулеметы и пластуны! ". Эта удивительная весть, перелетая из уст в уста, молнией передается по всей длинной оборонительной линии. Магия слова:" Пластуны идут! "Вдохновляла всех, так зажигала, что горстка воинов продолжала отчаянно биться с турецкой колонной пехотинцев. А бодрое пополнения отряда пластунов в черкесках защитного цвета и белых башлыках, с винтовками, штыками двигались вперед. Да, это была поистине прекрасная картина! " Сами пластуны шутили: тактика у нас простая: в нас стреляют - мы идем вперед; подошли - враг отступает. Турки называли их не иначе как шайтанами в юпках, т.е. в черкесках.
Будущий глава Кубанского правительства Василий Иванис, который в молодости сам служил у пластунов, описывает случай, который произошел в 1916-м году во время боев 9-го пластунского батальона за реку Дермен-Дере: "Это был горячий бой, ряды пластунов таяли и все рады были быстро наступающей темноте. И за час-два на другой стороне оврага, заблистилы огне, а еще чуть позже последовал будто где-то далеко-далеко песня: "Ой, под горой, оврагом долиной казаки идут ...". Весь день был тяжелый, переходили на штыки, много потерь, а отдохнули пару часов и, под боком турок, - поют ... На утро на запрос Васи [Василия Иваниса], чем пели и свои позиции обнаружили, командир сотни пластунов со смехом ответил:
- Мы пением так напугали турок, что они сбежали, и теперь не можем догнать ".
Таковы были пластуны - врожденные воины-герои. На фронте они - пыльные, жирные, но в шапках. Едва отдохнули немного, повмивалися, пидживились бараниной - и уже поют, шутят, а многие и в пляс идет ... Бесшабашные тоже храбрые туркестанци [солдаты 2-го Туркестанского полка], при конце боя они ищут самогона и молча пьют пока имеют самогон, в котором они топят свою тоску, а засыпают вповалку, или еще перед сном в воздух постреляют ... Знай, мол наших! ... Русские (туркестанци) полностью с другими повадками и восприятием. Пластуны почти не ругаются, а настоящие русские в шеренгах и при выпивке без мата не могут дышать ... "
Не отставали от пластунов и казаки других кубанских частей. В анналы мировой военной истории вошел невероятный рейд 1-й сотни 1-го Уманского полка кубанских казаков, под командованием уроженца станицы Переяславской полковника Василия Гамалеи, который, прорвав турецкий фронт, за десять дней прошел из Персии из города Керманшах с боями через Аравийскую пустыню до Месопотамии до города Басры (более 1000 км), где объединился с английскими союзниками. Главнокомандующий английской армии генерал Лек, поражен этим подвигом, от имени английского короля Георга V наградил полковника Гамалия высшим орденом Британской империи "Милитари кросс" (Военный крест). После чего Гамалий со своими казаками, тем же путем вернулся, получив при возврате орден св. Юрия 4-й степени. А этот уникальный рейд вошел в мировую историю военного искусства. Хотя черноморские казаки через тысячу лет только повторили маршрут своих далеких предков - киммерийцев и скифов - сколотов.
Особенно проявил себя на Кавказском фронте будущий основатель Украинского вольного казачества, герой украинских освободительных соревнований кубанский казак Иван Цапко. 1916 году по особое геройство пол время Езерумськои операции Иван Цапко был награжден не только российским орденом св. Юрия с лавровой веточкой, а французским орденом Военного креста с пальмовой веточкой. А уже через несколько месяцев 23 ноября 1917 подполковник Иван Цапко при украинизации военных частей на Кавказском фронте создает и возглавляет украинский отдельный курень имени Кошевого Ивана Сирко.
Интересно вспомнить, что по другую сторону фронта на Кавказе воевал внук знаменитого Маркияна Шашкевича, будущий командир бригады Украинской Галицкой Армии Богуслав Шашкевич, который был четар австрийской армии. Он попал в Карпатах в русский плен, потом его сослали в Туркестан, тогда в Ашхабад, откуда он бежал в Персию, где 1915 возглавил один из отрядов персидских повстанцев, которые воевали с московско-английскими войсками. За храбрость, проявленную в боях, Богуслав ИИИашкевич был награжден турецким и немецким орденом. Кроме него, в Персии возглавлял крупный отряд шахских войск сотник сечевых стрельцов Осип Букшований, который с хорунжим Владимиром Свидерским бежал из российского лагеря военнопленных в Ташкенте в Персию. За участие в боях с московскими войсками корпуса генерала Баратова он был отмечен персидским командованием наградами. Позже Букшований и Свидерский попали в Турцию, где Месопотамской фронте возглавляли курдские отряды в боях против московско-английских войск. За особую храбрость они были отмечены боевыми наградами: турецким полумесяцем и немецким Железным Крестом. Так в период безгосударственности лучшие представители нашего народа должны были воевать и удивлять мир своими подвигами интересов чужих государств.
Не менее впечатляющие подвиги творили пластуны и на европейском фронте.
Из книги Тараса Каляндрук «Загадки казацких характерникив» 2007г.
Комментариев нет:
Отправить комментарий